Обычно в выгорание попадает человек с идеалами, высокой планкой по отношению к своим действиям в самых разных областях жизни. В особой группе риска — представители помогающих профессий и профессиональные «спасатели». Это врачи, сотрудники МЧС, полиция, военные — те, кто каждый день рискует и отдает себя людям. Также выгорают и гуманитарии: учителя, психологи, священнослужители, те, кто живет чужой болью.

На фоне постоянного стресса возникают симптомы того самого выгорания. Ничего страшного не происходит, просто усталость все больше, прямо с утра. Силы убывают, а дел меньше не становится. На работе как-то все надоело. Что зажигало раньше — уже не трогает. Пришел, сделал, что требуется — и достаточно. Кажется, что весь день как белка в колесе, но успеваешь все меньше и радости от сделанного тоже нет.

Так сам человек воспринимает выгорание. Одновременно на уровне сознания выгорание проявляется в формировании дисфункциональных (неработающих, мешающих) установок, патологическом перфекционизме, потребности в постоянном одобрении и признании своих заслуг. Ставится все более высокая планка, но результат все больше разочаровывает. Это создает замкнутый круг стресса, начинается «мыслемешалка»: постоянные внутренние диалоги о истоках проблем.

В итоге появляется убеждение, что причина череды неудач в самой личности. Падает самооценка, возникают вредные обобщения вроде того, что для меня неуспех постоянен и охватывает разные сферы жизни.

Как мы отметили, для того, чтобы «выгореть» — нужно сперва «гореть». Энтузиазм в работе, полная самоотдача, страстная любовь к своему делу — это горение со знаком плюс. Но когда прибавляются идеализированные завышенные ожидания от себя и губительный перфекционизм — возникает ситуация выгорания.

«Хорошая, правильная забота о близких» тоже воспринимается как дело. «Любовь деятельна» — так принято в нашей культуре. Поэтому любовь и свою хорошесть нужно постоянно демонстрировать действиями. Недостаточно сказать маме — «я тебя люблю». Ты привези продукты в 7 утра до работы, а потом на совещание по пробкам — вот это сразу видно, что ты любящая дочь. Ты откажись от выступления на конференции мечты, потому что именно на этой неделе детей нужно вывезти на море — вот это мать правильная, не эгоистка.

Кажется, что залог «правильности» — способность ставить потребности близких выше своих. Особенно это проявляется в дискурсе о правильном материнстве: все вокруг знают, что настоящая мать никогда не жалуется, не злится, не устает. Так идеализированные, холодные, излишне требовательные директивы общества к матерям становятся их внутренними убеждениями. «Тыжемать» превращается в «Яжемать».

Проблема усугубляется развитием культуры интенсивного материнства, когда мама по умолчанию должна посвящать все свое свободное время ребенку, развивать его без устали и с полной самоотдачей. При этом социальные ожидания никто не снимает: если ты просто занимаешься ребенком — ты «овуляшка», скучный нереализованный человек. Эти ужасные тиски взаимоисключающих ожиданий усугубляют выгорание матерей.

Постоянная гиперзабота о своих детях и завышенные карьерные ожидания способны измотать любого. На людей среднего возраста давит и третья «стена»: это необходимость отдавать долг престарелым родителям. Современные люди средних лет вынуждены заботиться и о своих родителях, и о своих детях. Это поколение, зажатое между обязательствами, называют «сендвич».

Долг перед престарелыми родителями удваивает заботы и траты «среднего» поколения. Как и в случае с детьми, в заботе о родителях также много вины, стыда и страха, выраженных в категоричных суждениях, популярных в обществе, особенно в традиционных культурах. В России забота о престарелых родителях, сакрализирована, и наш заботливый и правильный перфекционист здесь тратит остатки энергии.

Социальные связи становятся хрупкими и не наполненными. С партнером все меньше контакта, все больше бытовые ссоры. Нет времени и сил на свое тело, на развитие, на заботу о "внутреннем ребенке".

Все это приводит к цинизму в отношении рабочих обязанностей и закрытию эмоциональной сферы от близких. Мы начинаем зависеть от потребностей и настроений подопечных, и зачастую их страдания превышают порог нормальной эмпатии (сопереживания). Особенно сложно тем, кто заботится о недееспособных родителях. Защитной реакцией срабатывает дистанцирование, выстраивание внутренней стены. Эмоциональная сфера обедняется. Мы выживаем.

Выгорание похоже на длительный стрессовый ответ freeze («замереть, заморозиться). Если с этим ничего не делать, следующей может стать реакция collapse («резкий упадок сил, изнеможение»). Поэтому заняться собой нужно уже сейчас. В «замороженном» состоянии легче сохранить те силы, которые остались (в том числе эмоциональные). Ведь довести дело до ситуации «опустились руки» нельзя, когда от тебя зависят слабые и не способные позаботиться о себе близкие люди.